|
→ Версия для КОМПЬЮТЕРА 
|
«Артек», Л.Кондрашенко
8
Главный секрет
Нам кажется, кое-кто может спросить: а не слишком ли преувеличено значение Артека в рассказах о судьбе его бывших воспитанников? Ведь многие действительно считают, что лагерный месяц - срок слишком незначительный, чтобы он мог что-то повернуть в душе человека, заставить его смотреть на мир другими глазами.
Так могут думать те, кто не знает Артека, хотя в их сомнениях есть известная логика. Да, за месяц невозможно воспитать человека. На это уходят долгие годы. Но за месяц можно всколыхнуть душу человека, за месяц можно создать тот чудесный родник, который будет наполнять его энергией всю жизнь.
И кто сказал, что речь идет только об одном месяце? Ведь каждому ясно, что это - десять или пятнадцать лет, прожитых до Артека, да еще один, самый незабываемый месяц, к которому после прибавятся новые годы...
Детство человека можно сравнить с сердцевиной дерева. Её ежегодно обвивают новые кольца. Через кору могучего дерева трудно разглядеть эту крепкую сердцевину, но она очень хорошо заметна на срезе...
В Артеке с ребятами не происходит ничего необыкновенного. В лагерь приезжают хорошие ребята, а уезжают из него еще лучшими. Это, конечно, слишком упрощенная формула, и она не дает ответа на вопрос: в чем же главный секрет Артека?
Пожалуй, лучше всего об этом могут сказать сами артековцы. Им нет смысла что-то приукрашивать и преувеличивать.
Бывший артековец Герой Советского Союза Г. К. Мосолов сказал, что в Артеке наиболее ярко и полно проявляются все формы детского воспитания. Хотя ребята испытывали их и встречались с ними и до Артека, но не в такой степени. А дело как раз именно в этом! Артек заполняет сразу всего человека - каждую клетку его организма. Другими словами, Артек является тем чудесным увеличительным стеклом, которое собирает все светлые лучи в одну точку. Артек заставляет гореть каждого человека! Рассыпанные, разрозненные лучи, в лучшем случае, могут только согреть его...
В этом - главный секрет Артека, в этом - удивительная сила его влияния на ребят. Конечно, это происходит не со всеми, не с каждым, но со многими.
Не нужно думать, что в лагерь приезжают только показательные девочки и мальчики, этакие герои запетых (конфетных» песенок. Артеку приходится порой решать сложные педагогические проблемы.
Вот один из наиболее ярких примеров последних лет. Жил себе озорной, непослушный мальчишка. Звали его Сашей. Мальчик рос без отца. Отец оставил ему только фамилию и отчество. Больше ничего. И не будем поэтому говорить о нём...
Саша жил в Йошкар-Оле, вел себя как хотел: ведь мама почти целый день была на работе. С мальчишкой серьезно говорили после каждого разбитого стекла, после каждого разбитого носа и, когда увидели, что эти разговоры не приносят никаких плодов, Сашу исключили из школы. У него стало, таким образом, еще больше времени для безобразий, и он попал в милицию. И было такое: в милиции кто-то составил список «неисправимых» ребят - курильщиков, хулиганов и сквернословов. Список был не очень большим, но Саша, очевидно, по степени вины, стоял в нем первым, хотя его фамилия начиналась не с буквы «А».
На него не действовали ни строгий взгляд, ни грозный тон, и тогда решили отправить Сашу в исправительную колонию. Обстановка была серьезной. Остановка была лишь за путёвкой.
Но на его счастье, в Йошкар-Олу приехала бригада ЦК ВЛКСМ. Совсем по другим делам. Кому-то из бригады попал в руки тот злополучный список. И Саша получил путевку. Только не в колонию, а в Артек.
Саша был направлен в один из лучших пионерских отрядов Артека - в отряд юных друзей пограничников. Его появление в отряде ни у кого не вызвало недоумения. Ведь о том, что было у него за спиною, не знал никто, кроме Саши, начальника лагеря, пионерского вожатого да еще двух-трех воспитателей. Телега с его прошлым осталась дома. А здесь с ним говорили обычным тоном, как говорят всегда и со всеми, не смотрели в упор холодным взглядом. И это не могло не сказаться на поведении мальчишки. Настороженный взгляд исподлобья потеплел в первые же дни. В каждом поступке стала появляться искренность. Это была первая победа пионерского коллектива. Если и наблюдались вначале какие-то отклонения и даже срывы, то реакция на них новых Сашиных друзей по отряду была живой и здоровой, в меру жёсткой, доброжелательной, а самое главное - всегда справедливой. Саша почувствовал это и «оттаял».
А жизнь пионерского отряда шла своим чередом. Сборы, костры, походы, игры, экскурсии. Но самое интересное - следопытство. Кого из ребят это может оставить в покое?
Они увлекались игрой в пограничников по-настоящему. Это было похоже и непохоже на игру. Один за другим в наряд ходили лучшие ребята. И их рассказам об этом в отряде не было конца! В лучшие рвались все.
Сначала Саша не проявлял к этому заметного интереса. Мне, мол, нет никакого дела. Но потом его позиция изменилась, он стал тоже ожидать своего выхода в наряд. А отряд не спешил обрадовать его такой новостью. Это подливало масла в огонь. Почти все Сашины друзья были в наряде. Саша переживал. Вожатый видел все, но медлил до последнего часа, до последней минуты. И когда нетерпение мальчишки достигло предела и могло вот-вот как-то прорваться и даже ослабнуть, Сашу назначили в наряд. И, против обыкновения, не с товарищами, а одного, объяснив перед тем всю серьезность и ответственность его задания. Так было задумано с самого начала. И Саша вышел в наряд.
Никто не знает, что происходило в душе мальчишки в те недолгие часы, когда ему одному было доверено такое ответственное задание. Но это повернуло его судьбу. Его друзья не заметили в нем особенных перемен, они ведь не знали о прошлом Саши, но вожатый видел, что время работает на человека.
Саша был оставлен на вторую смену в том же самом отряде. Зелёных новичков он уже встречал как бывалый «сверхсрочник», не без гордости знакомя их со всеми порядками в лагере и с жизнью в отряде. Он стал лучшим пионером!
Когда же после двух смен в Артеке «потенциальный правонарушитель №1» вернулся к себе домой, все развели руками...
Пока думали и гадали, что могло произойти с мальчишкой в Артеке, он успешно поступил в ремесленное училище города Новокузнецка и, как мне уже потом сообщили из Марийского обкома комсомола, был даже награжден в училище Похвальным листом за успехи в труде и учёбе.
Что же всё-таки произошло с Сашей? Сам-то он едва ли сможет разобраться в этом. Ему помогла его новая пионерская семья. И она чем-то отличалась от той, в которой Саша был раньше. Чем? Духом Артека!
Артековцев не спутаешь ни с кем, их узнаешь всюду не столько по звонким голосам и своим, артековским песням, сколько по какой-то особой, удивительной спайке ребят. Этот дружный сплав, появляющийся в пионерском отряде уже на второй-третий день после заезда в лагерь, сплав из самых пестрых характеров, разных привычек и неодинаковых настроений - самая отличительная черта педагогического почерка Артека.
Артек никогда и никого из ребят не оставляет равнодушным или безразличным к большому и малому в пионерском деле. Борьба с безразличием - борьба за нового человека. Равнодушие - невидимый очаг последующих бед. И очень важно, чтобы человек рос активным, беспокойным, чтобы все на свете касалось его и чтобы ему было дело до всего на свете.
Это очень трудная задача, но она успешно решается пионерскими вожатыми Артека, особенно теми, кто и в академическую формулу: «Центр работы - пионерский отряд, все чаще и смелее вносит свои поправки: «Центр работы - каждый человек!»
Через много-много лет выросшие ребята вспоминают о своих пионерских вожатых, как о самых больших друзьях. И не только ребята, но и их родители.
Как-то в Артек пришло письмо от матери Валерия Моисеенко - Александры Спиридоновны. Вот что писала она:
«Прошло уже ровно 10 лет с тех пор, как мой сын Валерий отдыхал в Артеке, но чувство благодарности к тем, кто заботился о моем сыне, и до сих пор остается столь же сильным.
Мы с сыном никогда не забудем особенно вожатую Александру Ивановну Королеву. Я посылаю Вам её фотографию, чтобы Вы знали, кому мы так благодарны. Если Вам известен её адрес, я бы очень Вас просила выслать нам».
Александра Спиридоновна рассказывает, что, когда Валерик поехал в Артек, она очень волновалась за него. Дома он часто болел, быстро поддавался простуде, подолгу температурил. Легкие у него были не в порядке, и, отправляя сына в Артек, Александра Спиридоновна переживала: ведь нет на свете никого заботливее родной матери, которая вовремя и накормит, и напоит ребенка, и поправит ночью сползшее одеяло, а если надо, и укроет потеплее. Но волновалась Александра Спиридоновна напрасно. Пионерская вожатая Валерика Александра Ивановна часто писала ей письма и сообщала о том, что дела Валерика идут хорошо, что здоровье его поправляется, что ее сын наравне со всеми и ходит в походы, и занимается спортом, и участвует во всех пионерских делах.
«Из Артека, - пишет Александра Спиридоновна, - Валерик вернулся неузнаваемым. Все его хвори как рукой сняло. Больше он не болел ни разу!
Теперь Валерик, - солдат. Ну, а как известно, в армию больных не берут... Недавно Валерик в письме попросил привезти ему артековские фотографии (я на днях поеду к нему), соскучился, хочется ему видеть тех, кто так много добра сделал для него».
А сколько их, таких писем, в которых артековцы прежних лет разыскивают своих бывших вожатых, чтобы через многие годы еще раз сказать им сердечное спасибо! Разыскивают Тосю Сидорову, ищут Валю Баутину, вожатую 1940 года, спрашивают: где наш пионерский вожатый 1929 года Серёжа Марго?
С большой теплотой вспоминают они Якова Ефимовича Берлина, Дим Димыча Гунина, Ольгу Михайловну Кротову и многих, многих других. Яков Ефимович не был вожатым, но мог один заменить целый коллектив воспитателей - вспоминают о нем. Он руководил и спортивной работой, и фотоделом, и был музыкантом. Он все умел делать. В лагере он просто был незаменим.
Яков Ефимович и до сих пор - в гуще пионерских дел. Его знают не только московские пионеры: вместе с К. Кравчуком, А. Наседкиным, Ю. Яковлевым, Мамлакат Наханговой и другими он был почетным гостем II Всесоюзного пионерского слета в Артеке, где подружился с пионерами разных стран.
Он остался таким же беспокойным и суетливым. И, конечно, по-прежнему никак не выберет времени, чтобы разобрать свои архивы и отпечатать тысячи артековских негативов, воскрешающих историю лагеря.
Сколько таких чудесных людей выковал Артек! Они обязаны лагерю своим уменьем, доведенным до высокого мастерства, а лагерь обязан им своей большой и громкой славой. Это они умели находить каждому дело по душе, были справедливыми, ласковыми и строгими, это они умели делать так, что любой крутой характер, как шершавый камень, обкатывался в дружном отряде, как в море обкатывается галька. Приятно посмотреть к концу смены: каждая прожилка, каждая чёрточка - на виду!
Может быть, в этом - главный секрет Артека, которому он научился у Чёрного моря?
