|
→ Версия для КОМПЬЮТЕРА 
|
«В лагере счастливых», А.Котов
23
Испанские дети в Артеке
В 11 часов дня 30 марта 1937 года в ялтинский порт вошёл пароход. Над пароходом взвился флаг революционной Испании.
— Вива Руссия! — закричали с парохода звонкие детские голоса.
— Да здравствуют дети героической Испании!— ответили им на берегу возгласом на испанском языке артековцы.
Весть о приезде детей из героической Испании мигом разнеслась по Ялте. С букетами весенних душистых цветов к пароходу спешили пионеры и курортники.
По-ротфронтовски подняв руки с сжатыми кулаками, испанские дети пели «Интернационал».
Голубые артековские автобусы повезли гостей в лагерь.
Вот и Суук-Су. 250 пионеров с флажками стоят по бокам дороги. Советские и испанские ребята горячо приветствуют друг друга. Всюду лозунги на русском и испанском языках.
Вместе с испанскими детьми в Суук-Су приехали испанский врач, две медсестры, четыре педагога и представитель испанского республиканского правительства.
Испанских детей разместили в корпусах Суук-Су. Их быстро вымыли, выдали им новые костюмы, показали врачам и, накормив еще раз, уложили спать.
На другой день артековские вожатые стали ближе знакомиться с новыми артековцами. Самому маленькому из них, Молино Лямас Альфредо, 6 лет, а самому старшему - 14. В большинстве это дети из Мадрида, Валенсии, Барселоны, Аликанте. Родители их сражаются против фашистов в рядах республиканской армии, часть детей осталась беспризорными или сиротами.
Из испанских ребят в Артеке организовали пять отрядов, прикрепив к ним лучших вожатых. Испанские ребята провели выборы председателей советов отрядов. Избраны и вожатые звеньев.
К каждому отряду прикреплен испанский педагог. Вожатые Артека вместе с испанскими педагогами выработали план обслуживания и воспитательной работы.
 Испанские дети. Слева направо: Лаура, Чарито, Жозефа
|
У советских и испанских ребят очень много вопросов друг, к Другу, и испанскую пионерку Чарито Бруно, немного знающую русский язык, рвут на части. Ей то и дело непонимающие друг друга кричат: «Чарито! Чарито!»
— Испания? — показывая вдаль, спрашивают артековцы. Хазе Сарагосса и Висенте Наварро берут палки, показывают, как в Испании стреляют, как падают люди, как летят фашистские самолеты, разбрасывая бомбы, и как фашистов гонят и бьют республиканские истребители.
— Пионер! — показывая на грудь, с гордостью говорит Висенте.
— Пионер! —повторяет о себе Хозе Сарагосса.
Артековцы спрашивают их о родных. На помощь приходит Чарито.
— У Висенте брат коммунист. Он сражается с фашистами в Гвадалахаре. Брат Хозе ранен и лежит в госпитале, а сестра-пулеметчица также была ранена. Но она уже вернулась на фронт и стреляет в фашистов.
Франциско Мансиа [неточные данные, фамилия Франциско - Мансилья - прим.www.Suuk.su] из Мадрида. 10 лет. Он смугл, и у него прекрасные черные глаза с густыми реоницами.
— Отец мой, — говорит Франциско, — на фронте воюет с фашистами. Мама с братишкой в Мадриде. Один брат в Валенсии, а двое маленьких в Тарагоне, в детском доме. Когда мне сказали, что я еду в Советский Союз, я побежал к окопам, чтобы найти отца и проститься с ним, но отца не нашёл.
Глаза Франциско наливаются слезами, но он сдерживается и не плачет.
— В Мадриде фашисты снарядами и бомбами разрушили много домов, — продолжает он рассказывать. — Наш дом также разрушен бомбой, но при этом никто не был убит, потому что мы прятались в подвале. В Мадриде у меня осталось много товарищей пионеров. В Артеке и Суук-Су мне все нравится. Нравятся и советские пионеры, и вожатый, и здания, и парк, и море.
Уже на третий день испанские ребята с увлечением распевают отдельные куплеты понравившейся им боевой артековской песни.
С каждым днём в их обиходе появляются все новые и новые русские слова. Испанцы учат артековцев испанскому языку, а артековцы испанских ребят — русскому.
Пионерка Люся Ван-Шин, выросшая в Советском Союзе и знающая только русский язык, показывает всем блокнот, который подарила ей испанка Марго. У Люси с Марго завязалась тесная дружба.
— Каждый день буду записывать и учить испанские слова, — говорит Люся, — меня учит Марго, а я — ее. Марго уже знает слова: «стакан», «хорошо», «нет», «доброе утро», «здравствуй», «мы с тобой подруги», «до свиданья» и уже умеет считать до десяти.
Артековские вожатые учат русскому языку прикрепленных к их отрядам испанских педагогов и одновременно учатся у них испанскому языку. Учеба идет очень успешно.
После зарядки и завтрака отряды занялись своими делами. Вожатая проводит с ребятами беседу, кто кем хочет быть. Отвечают решительно. Хозе Барререс, Ихииио Гранель, Мигель Паскуаль хотят быть только «пилото», а Мигуэль Ясер и Мануэль Эскрива — танкистами. Хозе Сарагосса согласен стать военным механиком. Для того чтобы разбить фашистов, нужно обязательно знать боевую механику.
Маленькие испанцы не хотят быть сейчас архитекторами, художниками, музыкантами, скульпторами. О «мирных» профессиях они намерены подумать после, а сейчас надо, обязательно надо, разбить фашистов.
По извилистой дорожке седьмой отряд идет в детскую техническую станцию. Перед входом ребята рассматривают огромные крылья планера. Рядом с ним цветет японская айва. Над дверьми лозунг на испанском языке.
В кабинете рисования восьмилетняя кудрявая испанская девочка Милягрос де-ля-Рокеты принялась рисовать военный корабль, девятилетний Хозе Марио — истребитель, а десятилетняя Луиза Бернальдо — крепость и крымские кипарисы. В авиамастерской ребята делают модели самолетов, парашюты.
— Дети приехали из страны, объятой гражданский войной; немудрено, что все их разговоры и действия связаны с войной, — говорят вожатые.
Испанскиеребята в Артеке не скучают. Фрамциско в радиомастерской занят сборкой телефона. Педро Сепеда учится выбивать на барабане пионерским марш. Группа ребят гуляет по парку, в котором цветут сливы, яблони, миндаль. Пятый отряд забрался в комнату, где так много автомобилей, медвежат и других игрушек. Впереди артековские костры, экскурсии, походы, учёба в школе, концерты, игры и купание в море.
Испанские пионеры часто пишут письма в Мадрид, Валенсию и другие города Испании. Они пишут своим родным и приятелям о замечательном лагере счастливых советских детей — Артеке,— в котором их встретили как самых близких родных.
Многие испанские ребята написали свои воспоминания об Испании и первых впечатлениях в Артеке.
Одиннадцатилетняя Чарито Бруно пишет:
«Мы жили в Мадриде, а когда началась бомбардировка, то мама увезла меня и братишек в Аликанте. В Аликанте я поступила в пионерский отряд. До гражданской войны у нас в Испании не было пионерских отрядов.
Плохо детям жить в Испании. Дети не могут учиться. Какие уроки, когда стреляют из пушек, гудят взрывы, загораются дома. Ребята нервничают, а маленькие плачут. Они часто не знают, где их родители.
Как-то мы пошли гулять. Вдруг началась стрельба. Из одного дома стреляли фашисты. Я видела, как падают убитые люди. Но наши скоро выбили фашистов.
Очень страшной была одна ночь, проведенная в Аликанте. Над городом низко летали фашистские самолеты и сбрасывали бомбы.
Какие канальи эти фашисты! Чтобы дать знать, где город, они зажгли автомобиль, а германские и итальянские пароходы не тушили около города огней. Аликанте— красивый город, но фашистские самолеты разрушили много зданий, мостовые и сады. Я видела, как лежат разбросанные бомбами пальмы и убитые люди.
 На осликах в горы
|
Но фашистским самолетам здорово достается от республиканской авиации и артиллерии. Мой папа — республиканский лётчик. Пала любит самолет. Он не раз участвовал в воздушных боях против фашистов. Перед моим отъездом в Советский Союз мне сказали, что во время боя самолет папы был подбит и упал. Но я уверена, что папа мой жив. И до этого уже случалось, что в его самолет попадали, но он доводил его до аэродрома.
Когда я вырасту, я также буду лётчицей и обязательно буду коммунисткой.
Мне очень понравилось, как живут дети в Советском Союзе. Здесь дети довольны и веселы. А в Испании для детей из-за фашистов невозможно веселье.
В Советском Союзе и в Артеке мне нравится всё, всё, всё!»
Другая испанская девочка, 12-летняя Амалия Декирос, пишет:
«В ночь, когда в Испании началась гражданская война, мой отец пришел поздно. Был он очень серьезен И вскоре опять ушёл.
— Народ Мадрида, — услышали мы по радио голос Долорес,— борьба будет не на жизнь, а на смерть, но мы победим!
В ушах то и дело звучали слова «война! война!». На улицах было много народа. У отдельных зданий стояли пулеметы и танки. В различных частях Мадрида раздавали оружие. Проходящие автомобили реквизировались.
По радио передавали, что при тревоге следует бежать в подземелья и нижние этажи зданий. Мной овладел страх. Я боялась, что в дом упадет бомба и убьет всех нас. В тот вечер я не кушала. Заснув, я тут же просыпалась от страшных снов. Так и не спала всю ночь. Налета не было, и я немного успокоилась.
Следующей ночью в Мадриде опять были потушены все огни. Издали слышалась перестрелка, но к ней мы уже привыкли. Рев сирены заставил нас побежать в подвал. Послышался шум аэроплаиов.
Из маленького подвального окошечка я смотрела наверх и видела вспышки света. Загремели взрывы. Мне казалось, что бомбы падают рядом.
Так прошли три месяца. Отец решил отправить нас из Мадрида. 5 ноября с детским домом мы уехали в Аликанте, а оттуда в Хакария, где жили два месяца. Здесь не было хищных железных птиц — фашистских аэропланов.
6 марта мы узнали, что поедем в СССР. 10 марта нас перевели в Валенсию, а через 9 дней рано утром пароход отплыл от берегов Испании. Хотя мы с радостью согласились поехать в Советский Союз, но нам было очень грустно покидать свою родину.
Десять суток плыли мы из Валенсии в СССР. Землю видели только в Константинополе. 30 марта мы увидели Ялту. В порту нас ждало много, много людей. Мы были очень взволнованы, кричали приветствия, пели.
Мы сели в автобусы и поехали в Артек. В Артеке была горячая встреча. Нам было очень радостно и приятно, что мы будем иметь таких хороших товарищей — советских пионеров.
Артек — так называется лагерь пионеров, где мм сейчас живем. Жизнь в Артеке здоровая и веселая. Большие залы, спальни с хорошими кроватями и мягкими матрацами, в столовой белые скатерти и хорошая сервировка, — в таких условиях мы будем жить. Все с большим комфортом. Везде радость и чистота.
Перед тем как встать утром, нам измеряют темперагуру. Если она нормальная, мы встаем и идем в ванную, где моемся до пояса. Приведя в порядок постели, идем в столовую, где сытно завтракаем. В другом здании мы пишем, читаем, играем на биллиарде, в шахматы и другие игры. Там много столов с необходимыми материалами для работы: карандашами, бумагой, кисточками, краской. В этом доме много цветов и большие веселые окна.
В двенадцать часов дня мы снова идем в столовую, где вторично завтракаем и снова возвращаемся в павильон, где делаем то, что нам больше всего нравится. После обеда и отдыха мы пьем чай и идем на техническую станцию, где изучаем авиацию, рисование, скульптуру, радио. Я решила изучить радио. В большом зале дворца мы- делаем гимнастику и танцуем После ужина читаем, умываемся и ложимся спать».
А вот и другие рассказы испанских ребят:
«Изменники начали войну. Фашисты думают, что у них что-нибудь выйдет с победой. Не выйдет. Победим мы, республиканцы.
Нашу деревню не бомбили, но я видела и слышала, как бомбили соседнюю — Гандиа. Я боялась, плакала и убежала в горы. Над моей головой вновь пролетали черные птицы, которые бомбили Гандиа. Там убили девятнадцать и ранили пятьдесят шесть человек. Большая часть из них женщины и дети.
Когда мы бежали, то очутились в Олива. Пятнадцать ребят отправили в Валенсию. Через несколько дней мы с песнями катались по Валенсии в трамвае, затем мы сели на пароход п поплыли в СССР. Я очень мучилась от морокой болезни.
В Ялте и Артеке нас приняли очень хорошо. В Артеке нам измерили температуру, чтобы узнать, здоровые ли, и выкупали. У меня была небольшая температура, и меня уложили в постель. На другой день температура снизилась, и мне разрешили бегать и играть. Я теперь бодрая и веселая. Только я не знаю, удастся ли мне увидеть мою дорогую, любимую маму, оставшуюся в Испании.
Камелия Примо, 11 лет».
«Когда фашисты подняли мятеж, мой папа с братьями тут же ушли в героическую милицию, чтобы бороться против фашистов. Моего папу 4 раза ран Последний раз он был ранен в Буитраго, где борется отряд товарища Пако Галян.
Фашисты убивают много женщин и детей, поэтому моя мама решила отправить меня в детский дом в Аликанте, а сама занялась работой в казармах.
В Артеке жизнь у нас хорошая и веселая. Мы сытно кушаем, играем, поем, гуляем в парке, в доме, где классы, рисуем, лепим, изучаем телеграф, авиацию.
Мы во 2-м отряде с вожатой, которую мы любим. Она хорошая и весёлая.
Эмилия Бернальдо Декнрос, 13 лет».
«В детдоме в Валенсии я пережила две бомбардировки и от страха даже заболела. Из Валенсии нас отправили в Пальмо Дегандия, в детдом им. Максима Горького. Там я встретила братишку, которого не видела полгода. Едва его узнала.
Я лежала больная, когда спросили меня, хочу ли поехать в Руссиа.
— Да! — ответила я и даже от радости поднялась с постели.
В Артеке, встречая меня и моих товарищей, русские пионерки и пионеры кидали в автобусы цветы.
Мария Пардна, 12 лет».
