|
→ Версия для КОМПЬЮТЕРА 
|
«Мой Артек», Н.Храброва
5
Так начинался мой Артек
Дружелюбные лица и голоса, дурманящий запах южных растений, между деревьями сверкающий выгнутый простор Черного моря. На секунду возникает в памяти серо-сиреневая Балтика и меркнет, погашенная васильковым слепящим блеском. Провожаемые русскими, белорусскими, грузинскими пионерами, уходим в отведенный нам дом. Он деревянный, с затененными окнами. Чистота, белоснежное белье. Моих ребят размещают по отрядам, по возрастному признаку. У меня немного щемит сердце - как же они теперь без языка? Но их окружили ленинградские и тбилисские пионеры, и я слышу, как мои легко повторяют русские слова первой необходимости: как зовут, сколько лет, откуда? Они подстриглись, помылись в бане, переоделись в артековскую форму: белые полотняные костюмы, белые панамы, красные галстуки. Нет! Никакие поиски нового стиля и нового цвета в артековской форме никогда не заменят довоенных артековских костюмов. Они украшали и ребят, и лазурно-зеленый мир Артека. Они были спортивны и своей белизной без лишних слов приучали ребят к аккуратности и бережливости. Мои ребятишки удивительно похорошели! И настолько слились с окружающим и окружающими, что я даже стала озираться - не отойти ли мне чуть-чуть от нашей дачи и не выйти ли из нашей аллеи хоть на несколько шагов - поглядеть, потрогать руками эту невиданную природу, эти дышащие сухим теплом камни? Нет, пока еще нельзя, они то и дело бегут ко мне с вопросами:
- Что это за деревья?
- Эти? Наверное, кипарисы. Постойте, сейчас спрошу. Ох нет, ребята, это пирамидальные тополя.
- А эти?
- Может быть, на юге елки такие? Нет, вот это-то как раз и есть кипарисы.
И я позорюсь в таком духе. Но ребята нисколько не осуждают меня - я же ведь тоже видела все это на картинках, а между картинками и действительностью разница великая. Они всё понимают и, переспрашивая, записывают в свои блокнотики русские и эстонские названия. У Виктора Пальма уже сачок в руках и деловой вид - научный подход к любому явлению не покидает его ни на минуту. Я тоже пытаюсь запомнить все, что узнала: как-никак я будущий преподаватель ботаники, вот мне и случай лично познакомиться с растениями, известными по ботаническому словарю. Сейчас пока бегло, но впереди ведь целый месяц! Оглядываюсь - кто бы помог мне в этом знакомстве? Рядом стоит девушка в форме вожатой.
- Меня зовут Тося Сидорова. Ты что-то хочешь спросить?
- О, я так много хочу спросить, но пока расскажи мне про растения, только не сходя с места, я еще боюсь оставить ребят.
- Правильно. Еще нельзя. Так вот смотри: это лавровишни, а это тутовое дерево или в просторечье шелковица - из нее тутовый шелкопряд тянет шелковую паутину; это вот джида - южная ива с узкими листьями; а вот это узловатое дерево ранней весной удивительно красиво, каждая его веточка покрывается багряными мелкими цветами, ни одного листика не видно, называется багряник, или иудино дерево.
- Ты - ботаник?
- Нет, конечно, - улыбается Тося, - я тоже три года назад была в таком же телячьем восторге, как и ты, и про всё - так же расспрашивала. А розы! Ты чувствуешь, какой аромат?
Со стороны, наверное, это было смешно: две девицы, закрыв глаза и вытянув шеи, упоенно втягивают ноздрями горячий запах роз...
Так вошла в мою жизнь Тося.
