|
→ Версия для КОМПЬЮТЕРА 
|
«Первая смена», И.Кунгурцев
15
А что если...
Наум Гартвиг был труслив. Сергей понял это очень быстро. К сожалению, так же быстро это поняли и ребята. Сколько раз он наказывал Витальку, Сашу, Булата и многих других за то, что они пугали Наума, но это не помогало. Мальчишки не могли удержаться, чтобы не подстроить Науму какую-нибудь каверзу. И главная трудность для вожатого была в том, что Вилен, хотя сам и не принимавший участия в шутках над Наумом, был на стороне ребят.
- Ненавижу трусов, - холодно ответил он как-то на замечание Сергея, что ему, как председателю совета отряда, надо бы активнее поддержать вожатого. - Что хотите делайте - ненавижу! - повторил мальчишка, и Сергей понял всю бесполезность разговоров с ним на эту тему.
А ребята разворачивались вовсю. Особенно доставалось Науму вечерами, когда спускалась на лагерь ночь
и становилось темно, а больше всего он боялся темноты. Каждое дерево, каждый куст казались ему притаившимся грабителем или зверем.
Срочно надо было что-то делать.
А что? Чаще всего Сергей приходил к выводу, что изменить положение может только сам Наум, если найдет в себе силу побороть этот страх. Он всячески подстраивал так, чтобы вечерами Наум чаще оставался один, в то же время внимательно следя, чтобы кто-нибудь из ребят не воспользовался этим моментом и не напугал его снова. Но уследить за тридцатью мальчишками, которые только и ждали случая напугать Наума, было трудно. И вскоре вожатый отказался от этих попыток, тем белее, что пользы от них не было.
Анатолий как-то даже предложил:
- Может, напугать его до смерти. Знаешь, вроде как бы клин клином, а?
- Нет, Толич, - отмахнулся Сергей. - Это не поможет. Тут клин надо какой-то другой придумать. Главная беда, союзников у меня в отряде нет.
- Да. С ними было 6ы проще, - согласился Анатолий. И вдруг весь просиял. - Есть идея!..
- Какая?
- Нет, погоди! Сначала скажи: твой Наум за честь отряда болеет?
- Болеет как будто, не понимая, к чему клонит товарищ, ответил Сергей.
- А что, если... - и Анатолий быстро зашептал на ухо Сергею.
- Мысль! - воскликнул тот. - Ведь это может выйти, а?
Они еще долго шептались, обсуждая Толин план. Только одно смущало Сергея, но все же они решили попробовать.
После ужина Сергей увел отряд к морю. Но не туда, где ребята купались, а в другую сторону, к мысу. Темные, поросшие густым кустарником, склоны Аю-Дага нависали здесь над берегом, угрюмо темнели над обрывом подмытые волнами сосны, и только лунная дорожка, рассекая море па две части, слабо освещала эти глухие места.
Ребята уселись в тесный кружок на крупных валунах, отшлифованных волнами. Любили эти часы и ребята и вожатый. Говорили, мечтали обо всем. Разговор возникал самым неожиданным образом.
- Сергей, а здесь есть какие-нибудь звери? - спросил Ванюша Прохоров.
- Есть. Я, правда, не видел, но говорят, там, в горах, в заповеднике, есть олени, зайцы, лисы...
- А медведи?
- Медведь - вот этот единственный остался, - улыбнулся Сергей, указывая на Аю-Даг.
- А у нас тайга... - задумчиво проговорил Ваня. - Красивая. И зверья в ней уйма. У меня дед ух и охотник. Белку в глаз бьет. Это чтоб мех не попортить.
Ребята, притихнув, слушали Ванюшу. Многие тоже из лесных районов. Наверное, и Виталька дома в Якутии тоже ходит на зверя. Сергей краем глаза взглянул г-жа сидящего рядом с ним Наума. Тот слушал внимательно. Может быть, и он представлял себя сейчас в глухой тайге, с ружьем смело идущим на медведя... А пока... Пока он сидел среди ребят, прислушиваясь к шорохам с Аю-Дага. Рядом с ним белела панамка. Сергей незаметно прикрыл ее плоским морским голышом.
- В тайге зимой красотища! Бело, тихо, потому как спит тайга. Так бы стоял да тишину слушал. Да только это так кажется, что спит тайга. Глядишь: след по снегу тянется - лисица мышковала. А то и сохатый прошел.
- А ты следы знаешь? - негромко спросил Наум.
- Маленько разбираю. Какой зверь прошел, скажу, а чего делал, не знаю. Вот дед, тот все знает да истории рассказывает. Обещался меня в тайгу взять.
Ванюша замолчал. Никто не решался заговорить, нарушить эту тишину ночи. Сергей взглянул на часы.
Ого, хлопцы, пора двигаться обратно.
Ребята неохотно поднимались с камней, вытягивались в цепочку по берегу. Сергей, отойдя немного от места, где они сидели, оглянулся. Там маячила одинокая фигура Наума. Он искал что-то, поглядывая по сторонам.
- Наум! - крикнул Сергей.
- Сейчас, сейчас иду. Подождите меня секундочку.
Он еще раз огляделся по сторонам и рысцой пустился вдогонку за ребятами. Сергей пропустил его вперед, быстро вернулся и снял камень с панамки.
На Костровой, встретив дежурного члена совета лагеря, Сергей попросил дать сигнал сбора. И как только отряд подошел к палатке, над лагерем зазвучал сигнал.
- На отрядную становись! - скомандовал Вилен. Сергей видел, как метнулись за флажком, горном и барабаном Ванюша, Булат и Андрей, а вслед за ними вбежал в палатку и Наум.
Непорядок в строю Вилен заметил сразу.
- Наум! Панамку! - быстро крикнул он.
- Я... - растерянно начал мальчишка. - Я, Виль, не знаю, где она.
- Как это не знаешь?
Все лица сразу повернулись к несчастному Науму.
- Не знаю, - растерянно пролепетал мальчишка. - Па камнях смотрел - нету, в палатке - тоже нету. Может, кто взял? - с надеждой обратился он к ребятам.
- Очень нужна нам твоя панама, - зашумели ребята.
- Тогда я не знаю, где она, - упавшим голосом закончил Наум.
- Вилен, опоздаем, - напомнил Сергей.
- А ну, Гартвиг, быстро на берег. Поищи там. - Виль... Там же... Темно там...
- Виль, давай я сбегаю, - совершенно неожиданно предложил Саша.
- Еще чего! - возмутился Вилен. - Он забыл, пусть он и бежит.
В глазах Наума мелькнуло отчаяние.
- Нет, - тихо сказал он. - Не пойду!
Сергей уже раскаивался в своей затее, но это была единственная возможность заставить Наума побороть страх, и он смолчал.
- Ага, значит, для тебя отряд ничто?! Значит, тебе наплевать, что о нас говорить будут?!
- Нет, Виля, нет, - быстро заговорил Наум. - Я же... Ты же знаешь... Но я не могу... Я боюсь!
- Чего ты боишься? Камней? Моря? Я считаю до трех, Гартвиг. Потом веду отряд на линейку. Без тебя. Слышал? Раз! Два!!
Наум сорвался с места, точно его кто подтолкнул, и бросился к Костровой.
- Толич! - закричал в темноту Сергей.
- Есть, Серега! - донеслось откуда-то из-за кустов, и в сторону Костровой мелькнула еще одна тень. Никто из ребят не обратил внимания на эту перекличку вожатых.
Сергей взглянул на часы: оставалось очень мало времени. Надо было спешить, хотя он и понимал, что не может без Наума выйти на линейку. Помогало то, что он сам дежурный по лагерю и без него никто не может дать сигнала, но тянуть до бесконечности было нельзя. И когда Сергей уже собирался пойти и сказать обо всем Борису Михайловичу, со стороны Костровой крикнула птица, и к строю выбежал возбужденный, запыхавшийся Наум с панамкой в руках.
- Ну, никто тебя не съел? - улыбнулся вожатый.
- Так там же нет никого. Я прибежал, а она лежит там, где сидели. Как это я ее тогда сразу не заметил? - удивлялся мальчишка. - И не страшно совсем. Ну, нисколечко. Хотите, я опять туда после линейки пойду? Хотите?
Сергей улыбался, глядя на счастливого человека, победившего страх.
