Когда вы идете по дороге из Гурзуфа к подножию Аю-Дага и подниметесь на последний пригорок не доходя Артека, глазам вашим откроется необычная для южного берега Крыма картина.
Вместо дворцов и вилл, с их кричащей роскошью и назойливым безвкусием, в Артеке к самому берегу, где то с лаской, то с угрозой плещется море, сбежала кучка белоснежных палаток. Их островерхие крыши словно смотрятся в звенящий хрусталь волны и пугливо прячутся в тени темных кипарисов и серебристых маслин.
Это пионерский лагерь—санаторий Красного Креста РСФСР в Артеке.
Заброшенный, почти забытый чарующий уголок Крыма ожил.
Здесь, у подножия Аю-Дага строится новая жизнь.
В Артек редко кто заглядывал в последние годы. Он в стороне от проезжей дороги. Вблизи от него нет ни больших дач, ни курортов. Он всегда был тихим и малолюдным.
Рассказывают, что в уединенности Артека когда-то, в давние годы скрывалась и доживала свою бурную жизнь легендарная графиня де-Ламот, героиня одного из романов А. Дюма. Здесь она «замаливала» свои грехи в компании мистически настроенных дам аристократок. И полуразрушенный домик на берегу моря до сих пор сохранил название «Чертов домик», как бы воскрешая эпоху мистики, Калиостро и всякой чертовщины.
Теперь эти тени прошлого померкли. Их вспугнули звонкие пионерские песни, которым созвучно вторит своим эхо сам седой, видавший виды Аю-Даг.
Мысль об организации пионерского лагеря-санатория в Артеке возникла у меня года два тому назад. Я как-то в тихий осенний вечер бродил по берегу моря около Аю-Дага.
Золотились вершины гор, тихо шумели дубы и сосны, поступь шагов моих заглушалась плеском волны.
Давно не чувствовал я такой тишины, покоя и красоты.
Мысленно перенесся я на улицы московских окраин, увы, все еще, по старинке, носящих название «фабричных», где пролетарская детвора проводит быстротечные летние дни в пыли, в зловонии заднего двора, среди городского шума и гама...
Оздоровление пролетарских пионерских кадров — в этом смысл и назначение «Службы здоровья». Красный Крест РСФСР вступил на этот путь, зная, что наша молодежь чутко откликнется на его инициативу. Работникам Красного Креста было ясно, что в сочетании краснокрестного почина с самодеятельностью самой комсомольской и пионерской массы заключается главная гарантия успеха начатой работы. Осуществлявшиеся до сих пор формы этой работы: первичные пункты «Службы здоровья», профилактические пункты при пионерских домах, санитарно-просветительная деятельность и т. д. - целиком проникнуты были указанным сочетанием.
Теперь настал момент расширить базу для совместной — Красного Креста и пионерских организаций — работы и выдвинуть новые ее оформления.
Среди оздоровительных пионерских учреждений одно из первых мест должно принадлежать таким, которые обеспечивают пионеру возможность пользоваться могучими целебными силами природы: воздухом, солнцем и водой. Лагерь летом и площадка круглый год — вот эти учреждения.
Площадка хорошо привилась у нас. Ее, повидимому, мы уже научились устраивать и умеем работать на ней с детворой.
На торжественном собрании З.Соловьёв и К.Цеткин (Прим.www.Suuk.su)
Лагерю, наоборот, «не повезло». С самого начала не был найден верный и серьезный к нему подход. Пропагандисты и организаторы пионерских лагерей отдали на первых порах незаконную дань лагерной «индейшине» и пошлому мещанскому скаутизму. В сочетании с нашим еще достаточно корявым бытом такой лагерь вылился во что-то исключительно нелепое в бытовом смысле и бесспорно вредное в гигиеническом отношении. Я хорошо помню тот слащавый сентиментализм взрослых бородатых людей, с которым они заставляли малышей пионеров часами и днями копаться в земле, сооружая земляные «кухни» и «столовые»; воздвигать шалаши из веток и травы с тем, чтобы эти сооружения стали жертвой первого дождя; варить заведомо несъедобную кашу; бесцельно дежурить «на часах»; целыми ночами мерзнуть в шалаше под стареньким пальтишком. К счастью, нездоровое увлечение «закаливанием», «завоеванием дисциплины» и «достижением спайки» по таким рецептам оказалось недолговечно и быстро слетело, как ненужная шелуха.
И если мы не научились еще до сих пор устраивать как следует пионерские лагеря, то все же стало ясно, что вовсе нет никакой надобности и смысла нарочито и преднамеренно подвергать ребят всем неожиданностям и неблагоприятным влияниям окружающей среды и природы. Общение с природой и использование ее оздоровляющего влияния заключается вовсе не в том, что человек современной культуры должен превратиться в дикаря, живущего в примитивном шалаше, питающегося заведомо плохой пищей, предоставленного стихии дождя и ветра и затрачивающего нецелесообразно и непомерно много сил на устройство своего житейского обихода. Американские «индействующие» буржуа, подражать которым обнаружили стремление наши организаторы пионерского лагерного быта, нам ни в каком случае не пример. «Индейцы» с нью-иоркских авеню выезжают в свой бутафорский лагерь со всем буржуазным комфортом, во всеоружии технической культуры, с прекрасными палатками, в специально приспособленной одежде, с солидным запасом всяческих припасов и напитков и т. д. Для них это—развлечение и забава, разнообразящие до нельзя монотонную жизнь в небоскребах за банковской конторкой, в сутолоке погони за долларом.
Для нас пионерский летний лагерь — большое, серьезное и весьма важное дело. Новое человеческое общество мы строим на основе оздоровления — духовного и телесного — строителя этого общества — рабочих масс. Этой цели должен служить и пионерский лагерь.
Поэтому к организации его надо приступать с отчетливо выясненной задачей, которую можно формулировать кратко и общепонятно: создание здорового пионерского быта.
Эта формула исключает все, что отдает нездоровой и никому ненужной изнеженностью, но в такой же мере отвергает и всяческие «индейские» эксперименты над детским организмом.
Структура, обстановка и жизнь лагеря должны быть основательно продуманы с точки зрения правильно понимаемой гигиены детского возраста.
Вместе с тем в лагере надо найти наиболее жизненные и в то же время не нарушающие его основной оздоровительной задачи формы проявления пионерской самодеятельности.
Такие мысли приходили мне в голову, когда тишина и уединенность Артека перенесли меня на шумные и пылыше улицы московских окраин.
Вид на лагерь с востока
Когда я тотчас же поделился этими мыслями с будущим организатором Артекского лагеря Ф.Ф.Шишмаревым, то мы быстро, поняв друг друга с двух слов, сошлись на плане устройства в Артеке опытного пионерского лагеря, который мог бы послужить образцом для работников на местах. Нам думалось, что Красный Крест должен выступить в роли организатора здорового пионерского быта в лагерной его форме.
Насколько удачно был осуществлен этот план, читателю предоставляется судить по тем данным, которые сообщает Ф.Ф.Шишмарев в своем на редкость беспристрастно и объективно составленном очерке жизни лагеря.
Мне же кажется, что опыт первого года дает все основания для дальнейшей работы в Артеке. Ее необходимо не только продолжать, но надо и расширить, и углубить, учтя, разумеется, положительные и отрицательные стороны опыта первого года. Также смотрит на этот вопрос и Центральный Комитет РОКК, который решил превратить Артекский лагерь в постоянное учреждение, и летом 1926 г. развертывает его уже на 150 мест.
С этой целью Красный Крест арендовал весь Артек (площадь до 100 десятин) с его дачами и парками, лесами и лугами.
На, этом просторе и приволье можно будет из года в год создавать своеобразное учреждение, которое со временем, быть может, разовьется в настоящую «Пионерию».
Больной пионер, нуждающийся в летнем отдыхе и поправке, найдет здесь свой пионерский лагерь-санаторий.
Здоровый пионер и неизменный его друг—вожатый встретят здесь гостеприимный приют в экскурсионной базе.
И тот, и другой прикоснутся к живительным струям морского воздуха и полной грудью вздохнут на прозрачной горной высоте.
Перед жадными и пытливыми молодыми глазами развернет южная природа свои вечные красоты и раскроет тайны творчества жизни.
А люди расскажут о героической борьбе за освобожденный труд, безмолвными, но неопровержимыми свидетелями чего остались дворцы, превращенные в пролетарские и крестьянские санатории.
Дорога в Крым — благодатный, блистающий всеми красками, какими только обладает природа, для пионера открыта.
